Щеголева Надежда
Литература на Руси появилась с принятием христианства. Сначала это была переводная литература: людей нужно было ознакомить с основами христианства, с новым для них толкованием истории, природы. Книги приходили из Византии, Греции, Болгарии в южно-славянских переводах (древнеболгарский (старославянский) был схож с древнерусским языком)). Произведения переписывались от руки и распространялись в копиях – списках, многие произведения таким образом неоднократно переписывались не одно столетие. Любимым чтением на Руси были библейские повествования, сочинения отцов церкви – римских и византийских богословов – святоотеческая литература. В сочинениях византийских богословов Иоанна Златоуста (344-407), Василия Великого (330-379), Григория Богослова (320-390), Ефрема Сирина (?-379) растолковывались основы христианства, люди наставлялись в христианских добродетелях.
Но вскоре стала формироваться своя оригинальная литература, которая разделялась на две большие части – церковную и светскую. О светской литературе известно меньше, особенно о ранних произведениях, так как отношение к этому роду литературы не было особо бережным. Так “Слово о полку Игореве” сохранилось в одном дефектном списке предположительно XVI в., да и тот погиб в пожаре 1812 года, “Поучение” Владимира Мономаха дошел в одном списке, а “Слово” и “Моление” Даниила Заточника сохранились лишь в поздних списках. А вот о церковной (духовной) литературе известно больше: памятники церковной письменности постоянно переписывались, сохранялись, необходимость в них поддерживалась церковью.
Самым распространенным жанром духовной литературы было житие. Житие – особый жанр, достойный особого внимания, потому что он является одним из предтечей современного романа. Но куда современному роману до жития! В центре внимания жития – подвиг веры, совершенный конкретным историческим лицом или группой лиц. Житие всегда писалось после смерти человека, при условии его канонизации – признания церковью его святости. Построены жития на хронологической последовательности событий, часто это рассказ о всей жизни святого. А иногда описывались и события предшествующие рождению святого (например житие Сергия Радонежского, где описано, как он вскрикнул во чреве матери). Святой, как правило, рождается у благочестивых родителей, его рождение сопровождается чудесными знамениями, в детстве он отличается тихим, мирным нравом, тем, что не участвует в играх сверстников, а старается уединиться, чтобы читаать святые книги или молиться, он прилежен в учении, поражает всех своим знанием Священного Писания. Далее описываются его духовные подвиги в зрелом возрасте, необычная смерть и посмертные чудеса. Но смерть физическая не воспринимается трагически, наоборот, это знак того, что Бог отметил особо этого человека, что он стал святым и достиг Царствия Небесного. Это - лишь один из примеров жизнеописания святого.
Вообще повествования и записи о жизни и деяниях святых подвижников, различными путями угодивших Богу, существуют в Церкви христианской с первых времен ее бытия. Начало таким повествованиям было положено евангелистом Лукою, первым описавшим в книге Деяний Святых Апостолов подвиги и страдания первых учеников Спасителя и других Его последователей. Несколько ранее Святой апостол Павел в одном из своих посланий дал христианам заповедь поминать своих наставников, запечатлевших веру во Христа своею жизнью и мученической смертью (тогда, как правило, были мученики). Следуя примеру боговдохновенного повествователя и соблюдая заповедь апостола, христиане всегда тщательно сохраняли сведения о жизни и деяниях святых.
Первыми по времени были записи и сказания о святых мучениках. Мученичество в деле распространения и укрепления христианства имело большое значение. Многие язычники, глядя на твердость и непоколебимость страдальцев, мужественно шедших на муки Христа ради, на смерть за веру, так проникались этой верой, что обращались в христианство. Их так потрясала безропотность этих людей, что даже палачи, видя такое поведение, нередко крестились, признавая свои ошибки. Христиане точно записывали даты кончины святых мучеников, потом они собирались в эти дни для празднования их памяти. В Церкви были писцы, которые записывали все, что происходило с христианами в темницах и судилищах. Эти записи известны еще под названием мученических актов, так как в них можно обнаружить подробное описание вопросов и ответов на судилищах. Среди таких актов встречаются целые судебные дела. А иногда такие протоколы христиане приобретали у язычников, свидетелей событий. Дни памяти святых мучеников праздновались не только в тех церквях, где они погибали, но и в других, так как христиане одной церкви старались сообщить другим церквям о своих пострадавших. Описания страданий святых мучеников пользовались большим уважением. Они были читаемы в церковных собраниях вслед за Священным Писанием. А в 418 г. Карфагенский собор постановил правило в дни памяти мучеников читать в церкви об их страданиях.
Распространив и утвердив Свою Церковь кровью мучеников, проявившим мужественное терпение к бесчисленным страданиям, тем самым засвидетельствовавших истину своей веры, Господь указал и другие способы ко спасению и прославлению Его последователей. После длительных (около 300 лет) жестоких гонений, не сумевших погубить Христову Церковь, Он даровал ей мир и спокойствие и явил новых угодников Божиих. Ими стали праведники, проповедники, святители, богословы, которые всей своей жизнью и деятельностью (кто постом и молитвой, добровольным умервщлением тела и страстей, кто различными другими деяниями и подвигами) во Славу Божию просияли в разных землях для дальнейшего распространения веры Христовой. Труды новых подвижников христианства так же не были забыты. Появился новый ряд повествований об угодниках Божиих, которые находятся в патериках (отечниках); синаксарях, которые позже стали называться прологом, и т. п.
Все эти описания – акты мученические, сборники о подвижниках и другие – и послужили основанием для месяцесловов, синаксарей и Миней-Четьих, т. е. расположенных по месяцам чтений о жизни и подвигах святых. В конце VIII в., по словам Феодора Студита, в Церкви уже существовало двенадцать книг Миней-Четьих. Они отличались многообразием содержания, так как в них стали вносить слова знаменитых отцов Церкви на великие праздники. А некоторые мученические акты и древние сказания о подвижниках начали переделываться в похвальные слова. Жития стали излагать новым, более изящным и красивым слогом, в пример протокольному.
В этом последнем труде преуспел Симеон Метафраст. По поручению императора Константина VII (при нем крестилась великая княгиня Ольга) он не только собрал повествования о святых подвижниках, но многие переработал, отчасти сократил. И самое главное, старинную, тяжелую речь, во многом неудобопонятную, заменил современным ему чистым и красивым слогом (за что и получил прозвище Метафраста, что означает – пересказчик, перелагатель). К житиям святых Метафраст присоединил похвальные и поучительные слова на праздники Господни, Богородичные и некоторых святых, избранные из творений великих отцов и учителей Церкви.
В Русской Церкви так же соблюдался обычай чтения житий святых во время церковного богослужения. На Руси отмечено раннее существование пролога в славянском переводе и патериков. А с постепенным возрастанием Церкви Русской постепенно умножались и жизнеописания русских святых. Первыми составителями житий были Иаков мних (1074-1088), которому принадлежит житие святых Бориса и Глеба, и прподобный Нестор, написавший два сказания – о святых Борисе и Глебе, о преподобном Феодосии Печерском. А в XV в. появляется Печерский патерик, составленный в подражание греческим патерикам. Он представлял собой собрание повестей о подвижниках Печерского монастыря и о самом монастыре.
Жития русских святых сначала имели преимущественно характер записи или “памяти” о святом. Это был сухой сжатый рассказ, иногда “разбавленный” речью самого святого или цитатой из Библии. Но с увеличением числа переводных житий, под влиянием похвальных слов и поучений на праздники святых, в том же XV в. жития русских святых приобретают новый вид. Авторы стали смотреть на житие как на похвальное слово. Так святитель Киприан счел житие святого митрополита Петра очень сухим и сжатым, он написал новое, более подробное и витиеватое житие, закончив его торжественным словом святителю. Это новое направление в области житий русских святых еще более утвердил и развил инок Епифаний, который составил жития Стефана Пермского и Сергия Радонежского. В них в обилии употреблены ораторские приемы и дан простор “добрословию”. Видным деятелем в составлении житий русских святых был Пахомий Логофет, он установил литературную форму жития, которой потом много подражали русские “списатели” житий.
Большой вклад в русскую агиографию внес митрополит Макарий, принявший на себя труд собрать всю духовную письменность своего времени или, по его словам, “все книги чтомыя, которые в Русской земле обретаются”. Он сам писал о своих трудах: “ …писал есми сия святые книги в Великом Новгороде, как есми там был архиепископом, а писал есми и собирал и во едино место их совокуплял дванадесять (20) лет многим именем и многими различными писари, не щадя сребра и всяких почестей, но паче же многи труды подъях от исправления иностранных и древних пословиц, переводя на русскую речь, и сколько нам Бог дарова уразумети, толико и возмогохом исправити. Иная же и доднесь в них неисправлена пребысть и сия оставихом по нас могущим с Божиею помощью исправити”. В Моске Макарий пополнил свой сборник многими дополнительными материалами, ранее не входивших в Новгородский сборник. Это была полная энциклопедия тогдашней духовной образованности.
Столетием позже были составлены Минеи-Четьи монаха Троице-Сергиева монастыря Германом Тулуповым. Сюда вошли почти исключительно жития и сказания о русских святых. Почти в то же время над Минеями трудился священник Иоанн Милютин, который переписал Минеи Германа Тулупова и дополнил их прологом 1642-1643 гг. Но он не просто переписывал статьии жития святых, а перерабатывал их. Его Минеи содержат жития, которых не было в Минеях макарьевских.
Вследствие татарских набегов, литовских и польских разорений, Церковь лишилась многих драгоценных духовных книг и жизнеописаний святых. Отыскивая человека, способного для этого важного и великого труда, Варлаам (Ясинский), архимандрит Киево-Печерской лавры, унаследовавший от своих предшественников - Петра Могилы и Иннокентия Гизеля – мысль о составлении житий святых, остановил свое внимание на святом Димитрии, который уже прославился своей ревностью к душеспасительным трудам. Варлаам обратился к Димитрию с просьбой переселиться в Киевскую лавру и принять на себя труд исправления и составления житий святых. Димитрий приступил к возложенному на него труду, как начинал всякое дело: с самоотверженным одушевлением и с недоверием к своим силам. Это был 1684 год “Нача трудолюбен, - писал о нем архимандрит Варлаам, - аще и по долгом смиренномудром отрицании, возложивши надежду на помощь Божию и на молитвы Пречистые Живота Матери и всех святых; врученное ему дело совершати”. Работу он закончил в 1705году
В состав Миней-Четьих святителя Димитрия, кроме жизнеописания святых вошли синаксари на праздники Господские и Богородичные, на празднества по случаю принесения мощей, а также и поучительные слова, содержание которых заимствуется из истории праздника. В своей работе святой Димитрий пользовался многими и различными источниками, в этом списке длинный ряд имен знаменитейших отцов и учителей Церкви, древних историков церковных и многих современников и очевидцев описываемых событий, в том числе использовались те работы, о которых было сказано выше. Также он использовал “Жития Святых” Сурия (кельнского монаха), и “Деяния Святых” Болландистов (ученых монахов в Антверпене, занимавшихся исследованием и изданием житий святых). Составляя свои Минеи-Четьи, Димитрий часто буквально переводил подлинные повествования на славянский язык или исправлял старинную славянскую речь, с целью сделать ее более понятной без изменений в содержании. Некоторые сказания ему приходилось составлять сразу из нескольких источников, которые друг друга дополняли и восполняли в некоторых местах. Вторичное печатание Миней-Четьих, с некоторыми исправленями было закончено в 1718 году.
Двести лет грамотные русские люди читали, а неграмотные набожно слушали Минеи-Четьи Св. Димитрия Ростовского, с благодарностью произнося имя их составителя… Древние христиане при чтении житий святых видели главное в том, что они нравственно назидали, в них отражалась история Церкви. Чтобы устоять против различных угроз, против обольщений со стороны мучителей во время того или иного гонения, христиане читали, подкрепляя себя яркими примерами терпения, преданности и любви к Богу, мученические акты. По окончании гонений христиане так же с великой радостью и ревностью читали жития святых для ограждения себя от соблазнов мира. Духовно-нравственная польза древних житий святых ярко выражена в словах: “Аще бы не видела Церковь Божия в них пользы, не бы их прияла: не ухищренным бо лжесловесием, смиренная имуть словеса, могущая сокрушити сердце и умилити душу: сладка бо суть и полезна истинно хотящим спастися”.
Так было в Древней Церкви, так было и у нас. “Жития святых страх Божий вселяют в душу, безстрашие отгоняют, злых престатие, благих приятие вводят: тех бо жития зряще, в чувство своих дел приходят, престатие злых помышляют; свет бо есть святых жития и просвещение душам нашим”,- так писал один из составителей житий русских святых. Действительно, ищущий поучения и назидания духовного всегда найдет в житиях то, что ищет. В них можно видеть и ясное изложение тех догматов, за которые страдали мученики, и предостережение от заблуждений. В этом отношении особенно поучительны жития и страдания защитников иконопочитания. В житиях часто можно найти основания для решения различных затруднений, какие встречает христианин в своей жизни. Поэтому у старцев-подвижников всегда имелись примеры из жизни святых мужей на каждый трудный случай. Вообще, жития святых представляют собой богатую сокровищницу, из которой всякий может черпать все, что нужно для успеха в жизни духовной: и нравственной: поучение, и утешение, и церковно-историческое познание.
Но не только письменным церковным и светским творчеством жил народ русский. Появлению художественной литературы в древнерусском государстве предшествовал длительный период, когда устное народное творчество вполне удовлетворяло потребность в художественном слове. “…Начало искусства слова – фольклор”, – писал А. М. Горький. Древнерусский фольклор развивался в течение длительного времени, до образования древнерусского государства и появления письменности, еще до крещения Руси. Он отражал языческий строй жизни людей на Руси, которые верили в леших, русалок, колдунов, ведьм, Перуна, Велеса, Даждьбога, Ярилу и т. п., устраивали в их честь торжества, желая их задобрить, отвести беду и т. д. С принятием христианства идолы были разрушены, но сознание в один момент не переделать. И хотя христианство проявило нетерпимость по отношению к язычеству, ему все же пришлось пойти на компромисс, чтобы народу, веками жившему по языческим законам, было легче перейти к законам православия. Образовалось так называемое двоеверие (бытовое православие): объединение христианских праздников и святых с прежними, языческими праздниками и божествами. Пророк Илья стал восприниматься как громовник, Св. Георгий как змееборец, Св. Власий как покровитель скота. Произошло слияние церковного и народного календаря. Метеорологические и аграрные приметы народ соединил с именами более 400 святых мучеников, праведников, святителей и др. Нередко святые получали народные прзвища: Екатерина-санница (24 ноября, устанавливается санный путь), Ирина-рассадница (16 апреля, засеивание капустной рассады), Елена-длинные льны (21 мая, сеяние льна), Андрей-наливы (4 июля, растительная природа наполняется соками жизни). Августовские Спасы – праздники Христа – в народном календаре превратились в медовый Спас (1 августа, вынимали соты), яблочный Спас (6 августа, начало сбора яблок) и хлебный Спас (16 августа).
Православное почитание святых постепенно вытеснило поклонение языческим божествам. В деревенских захоронениях рубежа XII-XIII вв. стали появляться массовые христианские символы (крестики, нательные иконки). Это означало, что духовный мир русского человека обрел новые ориентиры. “Со времен Киевской Руси, принятия христианства, русская народная идея принимает по преимуществу конфессиональный характер, получивший свое выражение в идеале Святой Руси”. С этого момента и устное народное творчество в некоторых своих жанрах приобретает христинскую окраску. Одним из таких жанров, отразивших религиозный настрой простого народа, который по большей части был безграмотен и письменная духовная литература была ему практически недоступна, стала легенда. В легендах народ пытался выразить свое понимание каких-то событий в преувеличенном виде, что-то вроде фантастики на простейшем уровне. Одни легенды объясняли происхождение какого-либо предмета и его названия, города и его названия, реки и ее названия; другие своеобразно интерпретировали случаи из жизни святых, рассказывали о Боге-отце, о Христе, об ангелах, предостерегая от нарушения заповедей и других установлений Церкви. Распространению сюжетов легенд способствовали книги церковного содержания. Многие легенды связаны с христианским мироощущением, но так как в вере народ поначалу был не очень силен, то в них ощущался языческий налет. Отсюда эта наивная фантастичность, где добро всегда побеждает зло. Но некоторые народные письменные (были и такие) легенды не совсем совпадали с догматами Церкви, их называли апокрифами. Но, как писал А. Н. Афанасьев, в них была важна “правда гуманного христианского одушевления, проникающая собой все поэтическое создание”.
Тот же Афанасьев записал легенду “Певцы”, в которой рассказывается, как странствовали как-то Иисус Христос с апостолом Петром и забрели в деревню. Там в одном доме так хорошо пели, что Господь остановился и заслушался, а Петр пошел далее. Оглянулся, а Иисус все слушает. Прошел несколько шагов, опять оглянулся – Иисус не уходит. Тогда Петр подошел к Иисусу и тоже стал слушать красивую народную песню. Дослушали и пошли дальше. Подходят к другому дому, где тоже пели. Петр остановился, а Иисус - нет. Петр догнал Христа, он был очень изумлен. “Что так сильно тебя изумило?” – спросил Христос. “Меня то поразило, - отвечал святой Петр, - что ты остановился там, где пелась народная песня, и проходишь мимо здесь, где поются духовные стихи”. Тогда сказал ему Христос: “О мой любимый святой Петр! Там пели народную песню, но сохраняя всевозможное благоговение; здесь же поют духовные стихи, но без малейшего чувства благоговения”…
Да, были (и есть) на Руси и духовные стихи. Они представляли собой песни религиозного содержания, в которых воплотился “религиозный гений нации”. Так же как и легенды, духовные стихи стали своеобразным поэтическим осмыслением, освоением христианства. Их источником так же послужили Библия, жития святых, те же легенды-апокрифы. В духовных стихах тоже наблюдается органичное переплетение канонического устава Церкви и живой народной традиции святости, древней языческой религии. Например, в народном сознании образ Св. Гоергия был сближен с человекоподобным солнцем, а языческое обожествление матери-сырой земли дало художественный сплав с образом Богородицы – Бого-Матери.
Духовные стихи раньше исполнли калики перехожие – паломники по святым местам. В XIX в. пение духовных стихов стало “прфессией” бродячих слепцов. А в средние века паломничество в Иерусалим, Царьград и другие святые места имело массовый характер. В путь отправлялись целые каличьи дружины из простолюдин и представителей высшего сословия, которые, как правило, выбирались в руководители этих дружин. Вот в таких путешествиях и складывались духовные стихи, репертуар которых формировался веками. А тем было множество: и о ветхозаветных персонажах (“Плач Адама”, “Осип Прекрасный”), и евангельские сюжеты (“Рождество Христово”, “Сон Богородицы”, “Страсти Господни”, “Сошествие Христа во ад”), об основах мироустройства (“Голубиная книга”), о подвижниках веры (“Алексей, человек Божий”), о чудотворцах (“Микола Угодник”, “Дмитрий Солунский”), о праведниках и грешниках (“Два Лазаря”, “Аника-воин”), о Страшном суде и кончине мира (“Богородица предупреждает”) и много других. Со временм стали создаваться стихи на русскую тематику: “Борис и Глеб”, “Александр Невский”, “Дмитрий Донской”. После раскола Церкви русской в XVII в. возникло много стихов на тему кончины мира, они были более строгими со сравнению с ранними стихами, призывали к пустынному жительству, чтобы избежать соблазнов мира. Т. е. имели характер назидания, поучения. Некоторые, правда, призывали к смерти, расписывая ее благодетельное значение, что порой приводило в некоторых сектах к актам самосожжения.
А в целом это были красивые произведения русского народа, пусть наивные, пусть где-то с ошибками, но со своим пониманием, с любовью к святыне, к Богу, к Богородице, к святым, к Руси. В дальнейшем русские поэты и писатели не утратили этой традиции, а наоборот, всячески старались поделиться с другими своими духовными переживаниями, своим осмыслением Библии, житий, псалмов, сюжеты которых они иногда просто пытались переложить на стихи.
ЛЕГЕНДА
Был у Христа-Младенца сад.
И много роз взрастил Он в нем;
Он трижды в день их поливал,
Чтоб сплесть венок Себе потом.
Когда же розы расцвели,
Детей еврейских созвал Он;
Они сорвали по цветку,
И сад был весь опустошен.
“Как Ты сплетешь теперь венок?
В Твоем саду нет больше роз!”
- “Вы позабыли, что шипы
Остались Мне”, - сказал Христос.
И из шипов они сплели
Венок колючий для Него,
И капли крови вместо роз
Чело украсили Его.
А. Н Плещеев
Таким вот образом и сложилась русская духовная литература: с одной стороны люди грамотные духовного звания, с другой – люди по большей части безграмотные слагали произведения, на которых выросло не одно поколение русских людей, которые укрепляли веру во Христа, помогали в трудную минуту, в смущении, в отчаянии. И дай нам, Бог, побольше святых, о которых можно будет написать жития, сложить духовный стих или спеть красивую песню, ведь богата русская земля и теми, о которых нужно написать, и теми, кто может это сделать в красивой и доступной форме.
“Русский фольклор” Т. В. Зуева, Б. П. Кирдан.
“Жития святых”, 1 том, введение, изд-во “ТЕРРА”.
Комментариев нет:
Отправить комментарий