Щеголева Надежда
Всю свою сознательную жизнь Антонина проработала воспитателем в детском садике воспитателем. Но как бывает часто, с возрастом пришлось уступить место более молодым специалистам, и уже не просто Антонина, а Антонина Николаевна с почестями ушла на пенсию. Особо она не переживала – дети выросли, подрастали внуки. Но грустно было сидеть дома одной: ну убрался, сходил в магазин, и все. В воскресенье Антонина ходила в храм. Сначала причащала внуков, при этом считала, что дети отдают дань моде Но они очень ответственно подходили к этому вопросу. Антонина впервые стала прислушиваться, что говорят молодые. А потом оказалось, что это то, чего ей так не хватало в прошлой активной жизни. И именно потому, что всегда Антонина везде всегда все успевала, теперь ей было невмоготу сидеть без основного дела.
Но, как говорят, удача улыбнулась Антонине: священник, к которому ходила Антонина и к которому водила когда-то внуков, предложил женщине пойти работать няней в семью молодых бизнесменов. Андрей работал в строительной фирме, его рабочий день иногда затягивался дотемна. Вера руководила фирмой по дизайну и пошиву одежды. При этом Вера умудрялась заниматься с двумя прелестными малышами Колей и Соней. Но в последнее время малыши сильно болели, ослабли, и Вера не хотела вести их в детский сад. Андрей поддержал жену.
-Верунчик, посиди с ними, отдохни. Ты совсем зашилась на своей фирме.
-Ты считаешь, что сидеть с детьми это отдых? Ты заблуждаешься. Это труд, огромный труд.
-Ну, да. Но ты мать, а это твои дети!
-Я понимаю, но ты же знаешь, что я не смогу без своей работы. Я ведь не на конвейере работаю. У меня творческий процесс, у меня в голове сплошные идеи, модели, блестки, строчки, рюшечки и пуговки. Представляешь – я читаю малышне книжку, а в голове у меня – образцы витают. Это будет предательство по отношению к ним. Мне было бы как-то легче, если бы мы встречались вечером, когда все свои идеи я уже как-то реализовала на работе и с нетерпением спешу к тебе и малышам. Может, это и грубо по отношению к детям, зато честно. А потом у нас неплохо все получалось, когда они ходили в сад. Но сейчас им никак нельзя туда, они еще слабы.
-Ты намекаешь, что детям нужна няня?
-Я не намекаю, я говорю открыто. Я даже знаю, кто нам может помочь – моя бывшая воспитательница Антонина Николаевна. Мне ее батюшка посоветовал.
-Ты уже успела и с батюшкой поговорить, хитрюша ты моя.
-Во-первых, ты был в командировке, а во-вторых, это такая женщина, ты не представляешь, скольких детей она воспитала! А главное, что и батюшка посоветовал попробовать с няней детей оставить. Андрюша, я же их не по прихоти оставляю на целый день, не по лени. Я хочу, чтобы наши люди выглядели красиво. Моя одежда недорогая, она доступна рядовым клиентам, ты сам знаешь, чего мне это стоит – найти качественные, но не слишком дорогущие материалы. Да, у нас есть категория дорогих клиентов, мы делаем им навороченные наряды. Именно за счет таких заказов мы можем делать другие. Все об этом знают, никто не возражает. “Мадамы” и “сэры” готовы платить за дорогой эксклюзивный прикид, покрывая другие расходы. Они знают, что у них штучный товар.
Я люблю наших детей, но я хочу, чтобы всем было хорошо. Не то, что без меня не справятся. Нет, но… Знаешь, у меня знакомая есть, ей делали операцию на запястье. Везут ее на каталке в операционную, а ей уже укол успокаивающий сделали, язык еле ворочается, глаза затуманились, а она всю дорогу хрипела: “Доктор, я вязать буду?”. Понимаешь, она кроме как вязать ничего не может, доходяга она. Она живет своими вязаными моделями. Ты сам знаешь Нонну. Мы ее модели тоже предлагаем нашим “мадамам”. Вот и я так же.
-Как ты их – “мадамы”. Ты сама “мадам”, - засмеялся Андрей. – Такая серьезная, деловая.
-Знаешь, я когда ходила по подиуму, видела этих богатеньких тетек и их муженьков, или любовников и любовниц. Противно иногда было смотреть. Одно дело, когда люди приходили смотреть на это как на произведение искусства. Вот где приятность, а когда на костюм или платье смотрят только как на предмет приобретения, а потом хвастовства, что это только у тебя, то… Вот так, Андрей. “Мадамы” - это жадные и хвастливыве. Я не иронизирую, я их очень жалею. Очень хочется, чтобы все смотрели на одежду по-другому, чтобы она не становилась предметом страсти. При этом, конечно же, не хотелось, чтобы люди были, как в прошлом, серыми.
После этого разговора в доме Веры и Андрея появилась Антонина Николаевна. Андрей как-то был весь напряжен: как это чужой человек будет заниматься его детьми. Но понимал, что родители сами еще работают, а детям нужен воспитатель, поскольку мама их была творческим человеком, ей нужно было себя реализовывать. Не потому, что она такая тщеславная. Нет. Просто она действительно делала хорошую одежду для взрослых, при этом умудрялась сэкономить и сделать несколько экземпляров и для детишек и отвести в какой-нибудь благотворительный фонд. Антонина Николаевна быстро нашла общий язык с Андреем, с детьми. И все были довольны: Андрей видел, как Антонина Николаевна со знанием дела занималась малышами, как она полюбила их, а дети полюбили няню Тоню.
Вера уходила утром на работу, оставляя Колю и Соню на Антонину. Вечером та встречала ее, поила чаем, и уходила домой. Однажды Вера предложила остаться Антонине Николаевне пожить у них, потому что зимой и скользко и темнело рано.
-Антонина Николаевна, только вы не пугайтесь, я не собираюсь задерживаться на работе, или вас нагрузить моими домашними делами – вы няня, и только. Вы мой добрый старший друг. Поживите у нас, ну куда вам по темноте ходить. Все равно ваши дети со внуками отдельно живут, да и вам будет веселее. Вы посоветуйтесь со своими и приходите.
И Антонина Николаевна однажды осталась в доме Андрея и Веры. У нее была своя комната, где она была полной хозяйкой. Антонина сама все обставила как ей было удобно, а Андрей и Вера помогли с обстановкой, драпировкой. Антонина поставила свои любимые иконочки, лампадку, она вместе с детьми читала молитвы, а когда родители в этот момент были дома, то и они присоединялись к детской молитве. Иногда Антонина читала детям жития святых, а те с увлечением слушали няню. Антонина Николаевна периодически уезжала навестить своих детей. А иногда к ней забегала внучка Иришка, которая училась на вышивальщицу икон, облачений. Она так увлеченно рассказывала о своей учебе, что Соня тоже хотела попробовать вышивать.
Иришка накупила детских картинок на ткани, иголок, ниток и стала потихоньку объяснять Соне, как надо вышивать. С ними пыхтели над работой и Коля, и Антонина. Однажды их вместе увидела Вера. Она с таким умилением наблюдала над четырьмя склоненными головами над пяльцами, что у нее что-то зашевелилось сначала в сердце, потом в голове. Рождалась идея. Но какая? Вера не могла ничего понять. Но она тоже взяла вышивальную иглу. Андрей, когда увидел такую артель, просто рот открыл от удивления.
-Ну вы даете!
-Во, пап, гляди! – бежали дети и по-детски хвалились своими успехами. Стежки, конечно, были еще неровными, одни больше, одни меньше, но было видно, что дети стараются - им нравится это занятие. – Это нас Ириша научила.
Ириша смущалась, еще ниже склоняла голову над работой. Антонина горделиво смотрела на внучку. А Вера улыбалась и была как-то очень задумчива.
-Верунчик, давай, рассказывай, что ты затеяла?
-Я? Да как-то еще не решила, а с чего ты вообще взял, что я что-то затеяла, - смутилась Вера.
-Да я ж тебя знаю. Ты когда так улыбаешься, ты что-то затеяла.
-Я еще не совсем соображу, что хочу. Только, ты знаешь, я как стала с Ирой общаться, что-то во мне перевернулось. Я как-то по-другому стала смотреть на свое рукоделие. Мне захотелось делать что-то другое, новое для себя.
-Ты решила вышивать для “мадамов”? Ты представляешь, сколько тебе платить будут? – округлил глаза Андрей, губы в трубочку сложил.
-Все бы тебе хихикать, Андрюшечка. А я серьезно. Вышивать-то можно не только одежду, но и облачение, и иконы.
-Что-то тебя резко как штормануло. То ты шить хотела для масс, прикрываясь “мадамами”, а теперь иконы.
-Ну ты тоже определись, что лучше. Знаешь, пусть “мадамами” занимаются Юдашкины, Зайцевы, Ив Сен Лораны, Гуччи всякие, а я буду шить для простых мам и пап, их малышей и вышивать. А еще лучше - сдам дела Нонне, она ведь не только вяжет, но и шьет, она умница, и в остальном соображает, в смысле дебет-кредит, сальдо-бульдо, а я буду с детьми дома сидеть. Ну не то чтобы сидеть ничего не делать. Тонечка будет с ними, а я буду шить-вышивать при них. Все будет, как ты хотел. День на фирме, день дома. Как тебе мой вариант?
-Ты умница! Я тебя люблю. Пойду Тонечку попрошу, чтобы она нас не покидала, пусть и Иришка приходит. Слушай, давай ей что-нибудь подарим в знак благодарности. Ведь если бы она не прибежала к своей бабуле в гости, то ничего бы не было. Ты бы сидела на фирме, Тонечка была вместо тебя, я вообще весь надутый бы ходил.
-А кто это тебя надул бы, не обида ли?
-Ну обида не обида. Но ты знаешь, я в какой-то момент даже позавидовал, что ты, женщина, а такая ловкая, деловая, у меня не всегда так быстро получается решить дела на работе, а ты – ты успеваешь и дома, и с детьми, и со мной, а уж про работу я все сказал. Давай, женушка моя дорогая, дерзай, ты сама знаешь, как надо. А я тебя всегда поддержу.
Вера слушала все наставления Иришки, та смущалась, что учит человека с большим стажем и именем в швейном деле вышивать, хотя сама еще не закончила учебу.
-Вы бы Вера Викторовна сами пошли учиться на вышивальщицу, у нас разного возраста женщины учатся.
-Я понимаю, Ира. Но ты же знаешь, надо детей кормить, вам с бабулей помочь заработать. А я очень даже довольна твоими уроками, ты хорошо объясняешь, да и я кое-что все таки знаю по шитью-вышиванию. Просто иконы, облачение - это так необычно, это… Хочешь, я тебя шить научу.
-Хочу.
Так они и стали жить большой дружной семьей. Как же было весело, когда приходили родители Андрея и Веры. Тогда устраивался, как говорится, пир на весь мир. А когда у Иришки был день ангела утром сходили в храм на службу, а потом устроили праздничный обед, где и преподнесли Ирине подарок - вышитую икону святой мученицы Ирины. Вера тайком на фирме вышивала, Андрей попросил своих мастеров сделать красивую раму. Все как-то изменилось в жизни этих людей: все обрели точный смысл своей жизни. Каждый занимался своим делом, тем делом, которое во славу Божию.
Всю свою сознательную жизнь Антонина проработала воспитателем в детском садике воспитателем. Но как бывает часто, с возрастом пришлось уступить место более молодым специалистам, и уже не просто Антонина, а Антонина Николаевна с почестями ушла на пенсию. Особо она не переживала – дети выросли, подрастали внуки. Но грустно было сидеть дома одной: ну убрался, сходил в магазин, и все. В воскресенье Антонина ходила в храм. Сначала причащала внуков, при этом считала, что дети отдают дань моде Но они очень ответственно подходили к этому вопросу. Антонина впервые стала прислушиваться, что говорят молодые. А потом оказалось, что это то, чего ей так не хватало в прошлой активной жизни. И именно потому, что всегда Антонина везде всегда все успевала, теперь ей было невмоготу сидеть без основного дела.
Но, как говорят, удача улыбнулась Антонине: священник, к которому ходила Антонина и к которому водила когда-то внуков, предложил женщине пойти работать няней в семью молодых бизнесменов. Андрей работал в строительной фирме, его рабочий день иногда затягивался дотемна. Вера руководила фирмой по дизайну и пошиву одежды. При этом Вера умудрялась заниматься с двумя прелестными малышами Колей и Соней. Но в последнее время малыши сильно болели, ослабли, и Вера не хотела вести их в детский сад. Андрей поддержал жену.
-Верунчик, посиди с ними, отдохни. Ты совсем зашилась на своей фирме.
-Ты считаешь, что сидеть с детьми это отдых? Ты заблуждаешься. Это труд, огромный труд.
-Ну, да. Но ты мать, а это твои дети!
-Я понимаю, но ты же знаешь, что я не смогу без своей работы. Я ведь не на конвейере работаю. У меня творческий процесс, у меня в голове сплошные идеи, модели, блестки, строчки, рюшечки и пуговки. Представляешь – я читаю малышне книжку, а в голове у меня – образцы витают. Это будет предательство по отношению к ним. Мне было бы как-то легче, если бы мы встречались вечером, когда все свои идеи я уже как-то реализовала на работе и с нетерпением спешу к тебе и малышам. Может, это и грубо по отношению к детям, зато честно. А потом у нас неплохо все получалось, когда они ходили в сад. Но сейчас им никак нельзя туда, они еще слабы.
-Ты намекаешь, что детям нужна няня?
-Я не намекаю, я говорю открыто. Я даже знаю, кто нам может помочь – моя бывшая воспитательница Антонина Николаевна. Мне ее батюшка посоветовал.
-Ты уже успела и с батюшкой поговорить, хитрюша ты моя.
-Во-первых, ты был в командировке, а во-вторых, это такая женщина, ты не представляешь, скольких детей она воспитала! А главное, что и батюшка посоветовал попробовать с няней детей оставить. Андрюша, я же их не по прихоти оставляю на целый день, не по лени. Я хочу, чтобы наши люди выглядели красиво. Моя одежда недорогая, она доступна рядовым клиентам, ты сам знаешь, чего мне это стоит – найти качественные, но не слишком дорогущие материалы. Да, у нас есть категория дорогих клиентов, мы делаем им навороченные наряды. Именно за счет таких заказов мы можем делать другие. Все об этом знают, никто не возражает. “Мадамы” и “сэры” готовы платить за дорогой эксклюзивный прикид, покрывая другие расходы. Они знают, что у них штучный товар.
Я люблю наших детей, но я хочу, чтобы всем было хорошо. Не то, что без меня не справятся. Нет, но… Знаешь, у меня знакомая есть, ей делали операцию на запястье. Везут ее на каталке в операционную, а ей уже укол успокаивающий сделали, язык еле ворочается, глаза затуманились, а она всю дорогу хрипела: “Доктор, я вязать буду?”. Понимаешь, она кроме как вязать ничего не может, доходяга она. Она живет своими вязаными моделями. Ты сам знаешь Нонну. Мы ее модели тоже предлагаем нашим “мадамам”. Вот и я так же.
-Как ты их – “мадамы”. Ты сама “мадам”, - засмеялся Андрей. – Такая серьезная, деловая.
-Знаешь, я когда ходила по подиуму, видела этих богатеньких тетек и их муженьков, или любовников и любовниц. Противно иногда было смотреть. Одно дело, когда люди приходили смотреть на это как на произведение искусства. Вот где приятность, а когда на костюм или платье смотрят только как на предмет приобретения, а потом хвастовства, что это только у тебя, то… Вот так, Андрей. “Мадамы” - это жадные и хвастливыве. Я не иронизирую, я их очень жалею. Очень хочется, чтобы все смотрели на одежду по-другому, чтобы она не становилась предметом страсти. При этом, конечно же, не хотелось, чтобы люди были, как в прошлом, серыми.
После этого разговора в доме Веры и Андрея появилась Антонина Николаевна. Андрей как-то был весь напряжен: как это чужой человек будет заниматься его детьми. Но понимал, что родители сами еще работают, а детям нужен воспитатель, поскольку мама их была творческим человеком, ей нужно было себя реализовывать. Не потому, что она такая тщеславная. Нет. Просто она действительно делала хорошую одежду для взрослых, при этом умудрялась сэкономить и сделать несколько экземпляров и для детишек и отвести в какой-нибудь благотворительный фонд. Антонина Николаевна быстро нашла общий язык с Андреем, с детьми. И все были довольны: Андрей видел, как Антонина Николаевна со знанием дела занималась малышами, как она полюбила их, а дети полюбили няню Тоню.
Вера уходила утром на работу, оставляя Колю и Соню на Антонину. Вечером та встречала ее, поила чаем, и уходила домой. Однажды Вера предложила остаться Антонине Николаевне пожить у них, потому что зимой и скользко и темнело рано.
-Антонина Николаевна, только вы не пугайтесь, я не собираюсь задерживаться на работе, или вас нагрузить моими домашними делами – вы няня, и только. Вы мой добрый старший друг. Поживите у нас, ну куда вам по темноте ходить. Все равно ваши дети со внуками отдельно живут, да и вам будет веселее. Вы посоветуйтесь со своими и приходите.
И Антонина Николаевна однажды осталась в доме Андрея и Веры. У нее была своя комната, где она была полной хозяйкой. Антонина сама все обставила как ей было удобно, а Андрей и Вера помогли с обстановкой, драпировкой. Антонина поставила свои любимые иконочки, лампадку, она вместе с детьми читала молитвы, а когда родители в этот момент были дома, то и они присоединялись к детской молитве. Иногда Антонина читала детям жития святых, а те с увлечением слушали няню. Антонина Николаевна периодически уезжала навестить своих детей. А иногда к ней забегала внучка Иришка, которая училась на вышивальщицу икон, облачений. Она так увлеченно рассказывала о своей учебе, что Соня тоже хотела попробовать вышивать.
Иришка накупила детских картинок на ткани, иголок, ниток и стала потихоньку объяснять Соне, как надо вышивать. С ними пыхтели над работой и Коля, и Антонина. Однажды их вместе увидела Вера. Она с таким умилением наблюдала над четырьмя склоненными головами над пяльцами, что у нее что-то зашевелилось сначала в сердце, потом в голове. Рождалась идея. Но какая? Вера не могла ничего понять. Но она тоже взяла вышивальную иглу. Андрей, когда увидел такую артель, просто рот открыл от удивления.
-Ну вы даете!
-Во, пап, гляди! – бежали дети и по-детски хвалились своими успехами. Стежки, конечно, были еще неровными, одни больше, одни меньше, но было видно, что дети стараются - им нравится это занятие. – Это нас Ириша научила.
Ириша смущалась, еще ниже склоняла голову над работой. Антонина горделиво смотрела на внучку. А Вера улыбалась и была как-то очень задумчива.
-Верунчик, давай, рассказывай, что ты затеяла?
-Я? Да как-то еще не решила, а с чего ты вообще взял, что я что-то затеяла, - смутилась Вера.
-Да я ж тебя знаю. Ты когда так улыбаешься, ты что-то затеяла.
-Я еще не совсем соображу, что хочу. Только, ты знаешь, я как стала с Ирой общаться, что-то во мне перевернулось. Я как-то по-другому стала смотреть на свое рукоделие. Мне захотелось делать что-то другое, новое для себя.
-Ты решила вышивать для “мадамов”? Ты представляешь, сколько тебе платить будут? – округлил глаза Андрей, губы в трубочку сложил.
-Все бы тебе хихикать, Андрюшечка. А я серьезно. Вышивать-то можно не только одежду, но и облачение, и иконы.
-Что-то тебя резко как штормануло. То ты шить хотела для масс, прикрываясь “мадамами”, а теперь иконы.
-Ну ты тоже определись, что лучше. Знаешь, пусть “мадамами” занимаются Юдашкины, Зайцевы, Ив Сен Лораны, Гуччи всякие, а я буду шить для простых мам и пап, их малышей и вышивать. А еще лучше - сдам дела Нонне, она ведь не только вяжет, но и шьет, она умница, и в остальном соображает, в смысле дебет-кредит, сальдо-бульдо, а я буду с детьми дома сидеть. Ну не то чтобы сидеть ничего не делать. Тонечка будет с ними, а я буду шить-вышивать при них. Все будет, как ты хотел. День на фирме, день дома. Как тебе мой вариант?
-Ты умница! Я тебя люблю. Пойду Тонечку попрошу, чтобы она нас не покидала, пусть и Иришка приходит. Слушай, давай ей что-нибудь подарим в знак благодарности. Ведь если бы она не прибежала к своей бабуле в гости, то ничего бы не было. Ты бы сидела на фирме, Тонечка была вместо тебя, я вообще весь надутый бы ходил.
-А кто это тебя надул бы, не обида ли?
-Ну обида не обида. Но ты знаешь, я в какой-то момент даже позавидовал, что ты, женщина, а такая ловкая, деловая, у меня не всегда так быстро получается решить дела на работе, а ты – ты успеваешь и дома, и с детьми, и со мной, а уж про работу я все сказал. Давай, женушка моя дорогая, дерзай, ты сама знаешь, как надо. А я тебя всегда поддержу.
Вера слушала все наставления Иришки, та смущалась, что учит человека с большим стажем и именем в швейном деле вышивать, хотя сама еще не закончила учебу.
-Вы бы Вера Викторовна сами пошли учиться на вышивальщицу, у нас разного возраста женщины учатся.
-Я понимаю, Ира. Но ты же знаешь, надо детей кормить, вам с бабулей помочь заработать. А я очень даже довольна твоими уроками, ты хорошо объясняешь, да и я кое-что все таки знаю по шитью-вышиванию. Просто иконы, облачение - это так необычно, это… Хочешь, я тебя шить научу.
-Хочу.
Так они и стали жить большой дружной семьей. Как же было весело, когда приходили родители Андрея и Веры. Тогда устраивался, как говорится, пир на весь мир. А когда у Иришки был день ангела утром сходили в храм на службу, а потом устроили праздничный обед, где и преподнесли Ирине подарок - вышитую икону святой мученицы Ирины. Вера тайком на фирме вышивала, Андрей попросил своих мастеров сделать красивую раму. Все как-то изменилось в жизни этих людей: все обрели точный смысл своей жизни. Каждый занимался своим делом, тем делом, которое во славу Божию.
Комментариев нет:
Отправить комментарий